«Я обычный человек»: каскадер Лиана Зырянова рассказала о секретах профессии

Почти все трюки она делает с одного дубля

Лиана Зырянова на первый взгляд обычная женщина, однако за 42 года жизни она неоднократно падала с высоты, горела и тонула, а еще ее неоднократно сбивали машины. Это не злой рок, а профессия. Профессия каскадер. — Как вы стали каскадером? — Очень неожиданно.

 10 лет назад на секции фигурного катания, куда ходила моя дочь, я познакомилась с постановщиком трюков Николаем Ивановым. Он знал, что раньше я занималась борьбой — я мастер спорта по дзюдо и самбо, а по образованию — тренер, закончила Санкт-Петербургскую государственную академию физической культуры имени Лесгафта (ныне университет — прим. ред.). В общем, как-то он просто подошел и спросил, не хочу ли я попробовать себя в каскадерстве. Он искал дублера для фильма «Синдром Петрушки» (16+). Там есть сцена, в которой героиня падает с примерно четвертого этажа. Услышав все это, я сказала, что не хочу, я была в декрете и совсем не искала острых ощущений. Тогда он предложил съездить в Сестрорецк на базу, чтобы просто посмотреть, как все происходит, и я согласилась. База представляла себя зал для тренировок, там можно было упасть в гимнастическую поролоновую яму с пяти-шести метров. Помимо меня падали еще парень и девушка, первый чуть не сломал шею, а она — спину. Я же упала так, будто занималась этим всю свою жизнь. Во многих видах спорта учат правильно падать, правда, не с четвертого этажа, но какие-никакие навыки у меня были. В общем, я согласилась, и сцену моего падения сняли с первого дубля. Я почти все трюки делаю с одного дубля. — Вам совсем не было страшно? — Абсолютно нет, что странно, так как в обычной жизни высоту я совсем не люблю, и даже в отпуске в Пятигорске отказалась лезть в горы. Но на съемках я думаю лишь о том, что должна упасть правильно. Кроме того, если тебя уже загримировали, вокруг куча людей, как можно отказаться? — Как отреагировали ваши родные и близкие, узнав, что вы стали каскадером? — Папа меня поддержал, он сам был спортсменом — хоккеистом. Мама мои опасные занятия никогда не поддерживала, а услышав на соревнованиях в мой адрес: «Души ее!», — вообще перестала смотреть на мои выступления. Муж меня поддерживает, хоть и беспокоится. Всегда говорит: «Если будут предлагать что-то опасное, сразу беги!» Детям все это интересно, а моя старшая дочь, которой уже 16 лет даже принимала участие в съемках — она дублировала пассажира в машине во время опасного движения. Я кстати такое не люблю, потому что не контролирую ситуацию, а ей очень понравилось. — Вы не против, чтобы ваши дети развивались в каскадерстве? — В целом, нет, но я хочу, чтобы для начала они попробовали себя в чем-то другом. А вот в профессиональный спорт я их точно не отдам. — Помимо падений, какие трюки вы еще исполняете? — Ни одну другую девушку-каскадера в Петербурге машины не сбивали чаще, чем меня. Самое сложное — сквозное сбивание, когда машина не останавливается, а продолжает ехать. Один раз я горела, еще — тонула. Как-то делала трюк на мотоцикле, но он закончился не очень хорошо — у меня съехала защита, и я ободрала кожу. В общем, не мое, больше не планирую работать на мотоциклах. Я участвовала в драках, один раз это было прямо на движущемся локомотиве, но не на крыше, а в уличных проходах, а в конце сцены я падала. Были взрывы, как-то бегала ночью по лесу, в общем, много всего.

— Вы прошли какие-то курсы, чтобы научиться правильно тонуть, гореть, не страдать после столкновением с автомобилем? — Я никогда не слышала о курсах, куда могли бы прийти новички, чтобы научиться каскадерским трюкам. Просто в каскадерство обычно приходят люди из спорта, которые умеют правильно падать и переносить тяжелые физические нагрузки. Мы, уже работающие каскадеры, тренируемся вместе пару раз в неделю, если нет работы. Пытаемся что-то репетировать, например, постановочные бои, или акробатику, но только для того, чтобы не терять форму во время простоя в работе. Большую часть каскадерских трюков как падения или сбивание автомобилем просто невозможно отрепетировать. — То есть вы соглашались гореть, тонуть и падать, не имея каких-то особых навыков для этого? — Не совсем, в нашей профессии есть свои тонкости. Прежде, чем поджечь, на меня надели специальный костюм, намазали особыми средствами, в общем, там есть элемент «магии», но все же огонь — это огонь. Гореть надо всего несколько секунд, но это довольно неприятно. Точно также и с другими трюками. Если костюм позволяет прикрыть выпирающие части тела каскадера, то есть руки и колени, то их обязательно прикроют. Тонуть тоже неприятно, но в этой ситуации остается только терпеть. Тут сложность в том, что при съемке таких сцен обычно ничего не ломается и не бьется, а, значит, у режиссера есть возможность снять несколько дублей. И, конечно, на съемочной площадке всегда дежурят врачи и другие специалисты, которые по необходимости окажут помощь. — Есть трюки, которые вы не готовы делать? — Я больше не хочу иметь дело с мотоциклами, а также работать с лошадьми — такие трюки выполняют узкоспециализированные каскадеры. Но, в целом, я готова поработать с другими животными, при условии, что они меня точно не съедят и не покалечат. Еще по дороге на свою первую каскадерскую съемку я познакомилась с лучшим постановщиком трюков в Петербурге — Владимиром Севостьянихиным. Я точно знаю, что если он что-то предлагает, то я с этим справлюсь. — Вы получали какие-то травмы на работе? — Ну, вот тогда с мотоциклом ободрала кожу, но это было не на съемках, я просто пробовала новый для себя трюк. Больше никаких травм у меня не было. Зато, когда активно занималась спортом, частенько ходила в синяках, да и в обычной жизни могу неудачно вписаться в угол. — Как часто вы работаете? Вам нужен отдых после исполнения каких-то трюков? — Главный минус профессии каскадера в непостоянстве: есть съемки, есть и работа, а бывают простои по два месяца. Во время пандемии коронавируса индустрия просто встала. Так что помимо каскадерства у меня есть другая, как говорится, нормальная работа в совсем другой сфере, но в какой именно говорить мне бы не хотелось. Я очень люблю падать и готова заниматься этим по три раза на день, а вот если меня на съемках сбивает машина, мне требуется перерыв хотя бы в несколько дней. — Если мы заговорили про доход, откройте секрет, насколько каскадером быть выгодно? — Точных цифр я называть не буду, в нашей среде непринято обсуждать деньги, но если люди работают, значит, гонорары их устраивают. Лично я получаю нормально.

— Как вы относитесь к актерам, которые отказываются выполнять даже несложные трюки? — Несложных трюков не бывает, даже просто бегая по лесу, можно лицом вписаться в дерево, и съемки встанут, а стоимость проекта значительно возрастет. Это просто непрофессионально, поэтому я призываю всех режиссеров и актеров пользоваться услугами каскадеров. — Вы бы хотели сняться в кино как актриса, а не каскадер? — Нет, мне нравится моя работа и полностью устраивает роль на съемочной площадке. К тому же я не всегда дублирую актеров, иногда мне дают небольшие рольки, например, случайного прохожего, которого сбивает автомобиль, и так далее. Я вообще не испытываю какого-то благоговения перед кино и сериалами, хоть и работаю только на таких проектах, например, исполнять трюки на концертных площадках или в цирке, мне совсем неинтересно. Я очень редко смотрю фильмы и сериалы со своим участием, а если мне хочется увидеть свой трюк со стороны, то я делаю это прямо на съемках. Хотя помню случай, как я случайно включила телевизор, который вообще не смотрю, и увидела там себя. Странное ощущение. Я снималась в сериалах «Тайны следствия» (16+), «Невский» (18+), «Улицы разбитых фонарей» (16+), в фильме «Хармс» (18+) и во многих других проектах. — Есть мнение, что, образно говоря, дофаминовая зависимость такая же сильная как от сигарет или алкоголя. — Да. Во время исполнения трюка я ничего не чувствую — адреналин перекрывает все ощущения, но, возвращаясь домой я еще долго прокручиваю в голове произошедшее. Мне даже папа как-то сказал: «Ты вся светишься, от тебя прямо искры летят». В начале карьеры такое состояние у меня длилось около недели, сейчас же я ощущаю подобное только после выполнения каких-то особенно опасных трюков. Если у меня долгое время нет съемок, то я хорошо чувствую нехватку адреналина. Меня начинает очень сильно тянуть на спорт, постоянно хочется шевелиться, что-то делать. — Насколько активно вы занимаетесь спортом сейчас? К форме каскадера есть какие-то требования? — Конечно, у каскадера должна быть спортивная подготовка, он должен чувствовать и управлять собственным телом, но не скажу, что есть какие-то четкие требования. Лично я занимаюсь спортом только, когда хочу и есть время, в общем, не регулярно. — Вы недавно выиграли премию «Альтер эго» в номинации «Лучший трюк, исполненный каскадером-женщиной». Для вас важны награды? — Да, мне было очень приятно. Помимо меня на победу в этой номинации претендовало еще восемь девушек, поэтому я очень удивилась, когда статуэтку вручили мне. Хотелось бы больше премий, просто профессия каскадера обычно остается в тени, а так о нас узнают люди. — Признайтесь, вы чувствуете превосходство над людьми, потому что умеете делать то, чего многие боятся? — Нет. Я абсолютно обычный человек.